Давид Гроссман
Дуэль
Indigo lib. rus. ec
«Дуэль»: Текст, Книжники; М. ; 2011
ISBN 978-5-7516-0959-7, 978-5-9953-0115-8
Аннотация
«Я был один, совершенно один, прячась под кроватью в комнате, к дверям которой
приближались тяжелые страшные шаги…» Так начинает семиклассник Давид свой рассказ
о странных событиях, разыгравшихся после загадочного похищения старинного рисунка. Заподозренного в краже друга Давида вызывает на дуэль чемпион университета по
стрельбе. Тайна исчезнувшего рисунка ведет в далекое прошлое, и только Давид знает, как
предотвратить дуэль и спасти друга от верной гибели. Но успеет ли он? Этой повестью известного израильского писателя Давида Гроссмана зачитываются
школьники Израиля. Давид Гроссман
Дуэль
Повесть
Глава первая
ПОД КРОВАТЬЮ
Нас было трое. Рами, самый сильный парень в классе; Амнон, умевший двигать ушами
и храбрый, как японский камикадзе; и я третий. Нет. Не так. Нас было семеро. Семеро героев. Семеро бесстрашных. Семеро дьявольски
проницательных. И конечно, собака, как же иначе? Большой, сильный, умный пес, из тех,
что в нужную минуту может выхватить из кобуры револьвер, а придется — так и соврать, не
краснея. С нашим псом мы были непобедимы. С нашим псом мы были не…
Нет.
Не было нас троих, не было нас семерых, а о собаке и вообще говорить нечего. Я был
один. Я был совершенно один. Возможно, будь со мной еще кто-нибудь, я бы чувствовал
себя куда уверенней там, где сейчас находился. Потому что я находился сейчас под
кроватью. Я лежал под кроватью в комнате дома пенсионеров в иерусалимском квартале
Бейт а-Керем, со страхом ожидая появления самого страшного из всех страшных хулиганов
медицинского факультета знаменитого Гейдельбергского университета, что в Германии. Возможно, все было бы иначе, будь здесь со мной еще кто-нибудь. Это ведь не так уж и
много. Может же человек, в конце концов, хотеть, чтобы в трудную минуту рядом с ним был
кто-нибудь, кто бы знал, как вести себя в опасных ситуациях, и притом имел бы опыт
сыщика, и желательно также револьвер, и на всякий случай еще увеличительное стекло,
чтобы потом выяснить, чьи это отпечатки пальцев на трупе…
Увы, я имел все основания опасаться, что этим трупом станет мое собственное тело, к
которому я испытывал большую, теплую и объяснимую привязанность. Поэтому я сейчас же
запретил себе размышлять о грустном и сосредоточил все свое внимание на узкой полоске
света, которая пробивалась из-под двери. Ибо я, если помните, лежал под кроватью. То есть на полу. И кроме нижней части
двери мне были видны отсюда только разноцветный ковер, стоящий на нем серый чемодан,
перехваченный двумя матерчатыми поясами, да тоненькие ноги господина Розенталя в его
всегдашних спортивных туфлях. Впрочем, извините, — я не представился. Вы правы. Но с другой стороны, нельзя же
представляться из-под кровати.