Читать онлайн «Медея»

Слова нарушили молчание

и, выполняя обещание,

я начинаю говорить.

И ночь шевелится и время -

в происходящее не верю,

но перед вами на бумаге

история моя кричит

пожаром, бурей, пьяным штормом.

- Ужели это всё слова?

Но за задёрнутою шторой

царапает стекло листва.

Я дверь ещё не открываю,

ещё не найдены ключи -

недолго постояв у края,

навечно замолчишь.

Мы всё узнаем и про это.

Её не отражают зеркала,

её преследуют поэты,

и вот она

в пяти шагах,

за этой дверью,

в театре, интернете и стихах.

В происходящее не верю.

Теперь мы связаны одной

судьбой, любовью, страшной маской.

Над нами месяц голубой,

и он по-прежнему прекрасный.

Я буду слушать каждый вздох

из губ твоих,

и чтоб ты не сказала,

я передам, всё, что смогу,

что нам судьба наобещала -

гореть с тобой в одном аду,

во всём всегда быть виноватым.

И через это я пройду -

суждения черни бесноватой,

аплодисментов шум пустой.

Над нами месяц голубой.

И это, как приказ о наступлении,

как объявление войны,

мы совершили преступление

и требуем не тишины -

проклятия!. . Но слово сказано,

записано, осуждено.

И перед нами, то прекрасное,

которое на всех одно.

16. 00. 11. 07. 10.

Мне подарили розовые розы

за то, что я свои угрозы

так срифмовал, что в горле ком.

Давайте лучше о другом;

стихи не стоят разговора,

и однозначно - большего позора,

чем быть ментом, наверно, нет,

и что через десяток лет

изменится картина мира,

... всё это было, было, было...

Всё те же счёты с жизнью, хоровод.

Но это говорит народ,

мешая прозу со стихом.

И пусть мы ходим под кнутом

в стране, которой больше нет,

но вот, что скажет вам поэт

- Россия больше, чем страна

и даже целый мир. Она одна.

Ей место в сердце,

а на карте -

один мираж.

Мне выборгской сороки стук

куда роднее,

чем гимна ошалевший звук,

что снова пламенеет.

И те же морды говорят,

что этак, а что так.

Но бледно-розовый закат

словами не отменишь.

И розы на полу, в грязи

останутся цветами.

Рабы останутся людьми.

Менты - ментами.

02.

Имена давно известны.

Кто-нибудь начнёт.

Не спасут бронежилеты

и охрана не спасёт.

Не спасут косые стены,

что видали столько драк,

над Кремлём ещё взовьётся

чёрный-чёрный флаг.

Катилина! Майнхоф! Че Гевара!

Только так. Свобода или смерть.

Много лучше анархистом,

чем барыгой умереть.

Без борьбы нет права жизни.

Пусть слова хоть что-то значат.

Очень скоро анархисты

будут действовать иначе.

18. 38. 20. 04. 11.

Я вычисляю время по стихам -

смотри конец.

Не верю я ночным звонкам,

биению сердец,

любви все ночи напролёт,

газетам, дуракам

и телевизору, что врёт,

не верю облакам,

что по небу летят, летят,

куда, Бог знает кто,

не верю тем, кто говорит

про это и про то.

Так смотрят преданно в глаза -

причины, следствия и связь.

Не верю чистым небесам,

не верю тем, кто власть.

Не верю даже голосам,

что лезут из души.

Не верю в город Амстердам,

не верю в миражи.

Не верю перелётным птицам -

словам, которыми пишу,

но перед следующей страницей

от нетерпения дрожу.

20. 20. 19. 10. 09.

Моя Россия сидит в тюрьме.

Не зарекаюсь и три в уме

держу - тюрьма, сума,

про третье - сойду с ума.

Без предложений и заказов,

без выражения любви,

я вызываю одним разом

видения мои.