Стефан Каста
Лето Мари-Лу
Это был цейтнот. Во всяком случае, для меня. После обеда у нас урок рисования на пленэре, а я отстал от остальных и теперь опаздывал. Выйдя из метро в районе Сканстуль, я ввинтился в людской поток.
Как обычно, я бросил взгляд на витрину рыбного магазина. Рекламировали свежее мясо акулы катран, и, переходя дорогу, я задумался о том, как его готовят: варят или жарят.
Я очнулся от своих мыслей, когда два парня в кабриолете «Пежо 204» посигналили мне. Я устремился к тротуару. Под мышкой я держал большую папку с эскизами и рисунками, которые нужно было доделать дома.
Может, из-за этих мыслей о лете я ничего не замечал вокруг себя. Меня уже переполняли планы и легкое беспокойство.
Внезапно ногу пронзила острая боль. Затем я растянулся на тротуаре во весь рост. Вокруг легкомысленно порхал целый сонм белых ангелочков.
Я стоял на четвереньках и глупо озирался. Правая нога ужасно болела. Ангелочками оказались листы из моей папки, ветер кружил их над Гётагатан. На тротуаре лежала гора библиотечных книг. В чувство меня привела девушка, сидевшая передо мной в инвалидной коляске. Она была вне себя от гнева.
— Смотри себе под ноги! — прошипела она.
Люди останавливались и неуклюже пытались поймать разлетавшиеся листы. Я ползал по тротуару на коленках и собирал книги. Безусловно, это была моя вина. Должно быть, я налетел прямо на коляску, запрыгивая на тротуар. Со стороны могло показаться, будто я столкнулся с автобусом передвижной библиотеки. Наконец я поднялся на ноги.
— Слушай, мне ужасно жаль, — сказал я и протянул девушке стопку книг.
Она посмотрела на меня печальным взглядом, и я понял, кто передо мной.
— Мари-Лу! — воскликнул я.
Она выглядела весьма элегантно.
Кончики длинных каштановых волос ровно подстрижены. Совершенно другой человек. Мари-Лу не узнала меня. Я видел, что ей трудно вспомнить, кто я такой.— Адам! — воскликнул я. — Это же я, Адам из деревни!
Наконец она, кажется, вспомнила меня и сказала:
— Здорово, что мы встретились.
— Я давно собирался позвонить тебе.
Я не стал ей объяснять, почему до сих пор не сделал этого.
Рядом затормозил автомобиль. Мои рисунки вызвали настоящий хаос на проезжей части.
— Собирай скорее, иначе их сдует на Рингвэген, — сказала Мари-Лу.
Припадая на правую ногу, я побежал по улице. Было больно. Большая часть листов лежала в сточной канаве. Один за другим я выудил их оттуда. Несколько мальчишек помогали мне. Хромая, я вернулся к Мари-Лу. Она следила за мной взглядом.
Прохожие случайно толкали нас, торопясь пробиться вперед. Мари-Лу нерешительно взглянула на меня, словно спрашивая, что нам делать дальше. Я рассматривал книги, в беспорядке лежавшие у нее на коленях.
— Давай зайдем туда, — сказал я и кивнул в сторону «Макдоналдса».
Коляска Мари-Лу направилась ко входу. Я попытался идти рядом с ней, но мешал поток людей, выходивших из кафе, и я пошел впереди. Мы расположились у окна. Она вытирала книги салфеткой. Две черные галки сидели на тротуаре. Птицы уставились на нас цепким взглядом. Мне захотелось нарисовать их, но сейчас было неудобно.