Читать онлайн «Немыслимый брак»

О'Коннор Фрэнк

Немыслимый брак

Фрэнк О'Коннор

Немыслимый брак

Перевод Н. Рахмановой

Только почти добравшись до тридцати, Джим Грэм осознал, какую шутку сыграла с ним жизнь. До тех пор он жил, как и всякий молодой человек, не очень-то замечая, что она его надувает. Отец его умер десять лет назад. Джим, служивший бухгалтером в продуктовом магазине, после смерти отца взял на себя обязанности главы семьи, а мать, живая, добросердечная женщина, вела для него хозяйство так, как это умеют одни матери. Они продолжали жить в том же доме, в котором она поселилась, когда выходила замуж, - в большом, просторном, несуразном строении в пригороде, и выплачиваемой ими аренды с трудом хватало на ремонт. Джим никогда не был застенчив с девушками, но, по его мнению, ни одна из тех, кого он знал, ни в какое сравнение не шла с его матерью, и он, незаметно для себя, постепенно превращался в типичного, всем довольного старого холостяка, который, возможно, еще надумает, а скорее уже и нет, завести годам к сорока пяти собственную семью. Мать, естественно, баловала сына, и, как это водится с единственными детьми, его мучила совесть из-за того, что он охотно этим пользуется. Но избалованность - то бремя, которое большинство мужчин способны нести, не испытывая особых затруднений.

Наконец в одно воскресенье ему довелось прогуляться по морскому побережью Кроссхейвена с девушкой, которую звали Эйлин Клиери и которая жила в одной с ним части Корка, хотя он никогда прежде ее не замечал. Она была не из тех девушек, что приковывают к себе всеобщее внимание, хотя вполне хорошенькая, с тонким лицом, освещавшимся прелестной улыбкой, со светлыми, отсвечивавшими золотом волосами. Он попытался было заигрывать с ней и был удивлен и даже несколько обижен, когда она мгновенно дала ему чуть ли не ожесточенный отпор. Она с самого начала не показалась ему ветреницей, но и недотрогой - тоже.

И самое любопытное, что, судя по всему, он ей понравился, она даже условилась с ним о новой встрече.

В следующий раз они сидели в нише на прибрежных скалах, и Джим повел себя настойчивее. К его удивлению, она расплакалась.

Он был раздосадован, но изобразил обеспокоенность, которой не испытывал. И когда она увидела, что он огорчен, она выпрямилась и улыбнулась, хотя по щекам ее продолжали струиться слезы.

- Это не потому, что мне неприятно, Джим, - сказала она, вытирая слезы и сморкаясь в смехотворно крошечный платочек, - мне только неприятно думать про это.

- Да почему же, Эйлин? - с легкой насмешкой спросил он.

- Понимаешь, я у мамы одна, и мне надо о ней заботиться, - пояснила она, все еще всхлипывая.

- И я у мамы один, и мне тоже надо о ней заботиться, - с торжеством заявил Джим и громко расхохотался над абсурдностью такого совпадения. - Ну и парочка же мы с тобой! - добавил он с горьким смешком.

- А ведь и верно, - сказала Эйлин, смеясь и плача одновременно. Затем она положила голову ему на грудь и больше не противилась.

Надо сказать, что во всех книгах на любовную тему взаимное тяготение описывается сходным языком: загорелая мужская грудь и роскошные женские формы, но в действительности они мало что значат. На самом деле редко упоминаемый, но наиболее могучий фактор - это людское одиночество. Женщины познают его раньше мужчин, и Эйлин оно уже было знакомо. У Джима, перед которым эта проблема в таком виде еще не вставала, все же хватило проницательности предвидеть, что оно ждет и его. И теперь, сидя на скалах над гаванью и любуясь сверху десятками парусных лодок, направлявшихся в Каррабини, они поняли, что влюблены друг в друга, и влюблены еще сильнее оттого, что положение их было столь очевидно безнадежным.