Памяти младшего лейтенанта Владимира Павловича Антокольского, павшего смертью храбрых 6 июня 1942 года
1
— Вова! Я не опоздал? Ты слышишь?Мы сегодня рядом встанем в строй. Почему ты писем нам не пишешь,Ни отцу, ни матери с сестрой?Вова! Ты рукой не в силах двинуть,Слёз не в силах с личика смахнуть,Голову не в силах запрокинуть,Глубже всеми лёгкими вздохнуть. Почему в глазах твоих навекиТолько синий, синий, синий цвет?Или сквозь обугленные векиНе пробьётся никакой рассвет?Видишь — вот сквозь вьющуюся зеленьСветлый дом в прохладе и в тени,Вот мосты над кручами расселин. Ты мечтал их строить. Вот они. Чувствуешь ли ты, что в это утроБудешь рядом с ней, плечо к плечу,С самой лучшей, с самой златокудрой,С той, кого назвать я не хочу?Слышишь, слышишь, слышишь канонаду?Это наши к западу пошли. Значит, наступленье. Значит, надоПодыматься, встать с сырой земли. И тогда из дали неоглядной,Из далёкой дали фронтовой,Отвечает сын мой ненаглядныйС мёртвою горящей головой:— Не зови меня, отец, не трогай,Не зови меня, о, не зови!Мы идём нехоженой дорогой,Мы летим в пожарах и в крови. Мы летим и бьём крылами в тучи,Боевые павшие друзья. Так сплотился наш отряд летучий,Что назад вернуться нам нельзя. Я не знаю, будет ли свиданье. Знаю только, что не кончен бой. Оба мы — песчинки в мирозданье. Больше мы не встретимся с тобой.
2
Мой сын погиб.
Он был хорошим сыном,Красивым, добрым, умным, смельчаком. Сейчас метель гуляет по лощинам,Вдоль выбоин, где он упал ничком. Метёт метель, и в рог охрипший дует,И в дымоходах воет, и вопитВ развалинах. А мне она диктуетСчета смертей, счета людских обид. Как двое встретились? Как захотелиСтать близкими? В какую из ночейЗатеплился он в материнском теле,Тот синий огонёк, ещё ничей?Пока он спит, и тянется, и тянетРучонки вверх, ты всё ему отдашь. Но погоди, твой сын на ножки встанет,Потребует свистульку, карандаш. Ты на плечи возьмёшь его. Тогда-тоЗаполыхает синий огонёк. Начало детства, праздничная дата,Ничем не примечательный денёк. В то утро или в тот ненастный вечерРека времён в спокойствии текла. И крохотное солнце человечьеСтучалось в мир для света и тепла. Но разве это, разве тут начало?Начала нет, как, впрочем, нет конца. Жизнь о далёком будущем молчала,Не огорчала попусту отца. Она была прекрасна и огромнаВсе те года, пока мой мальчик рос, —Жизнь облаков, аэродромов, комнат,Оркестров, зимних вьюг и летних гроз.
Книгогид использует cookie-файлы для того, чтобы сделать вашу работу с сайтом ещё более комфортной. Если Вы продолжаете пользоваться нашим сайтом, вы соглашаетесь на применение файлов cookie.