Виктор Поротников

Захватывающий исторический боевик впервые обращается к истокам легенды, показывая прославленного богатыря Добрыню Никитича не сказочным героем, а живым человеком. Князь Владимир не одолел бы старшего брата Ярополка в борьбе за власть без помощи своего дяди, наставника, соратника и воеводы Добрыни, ставшего прототипом былинного богатыря. Это Добрыня разгромил Ярополка в кровавой сече на реке Дру...

Захватывающий исторический боевик впервые обращается к истокам легенды, показывая прославленного богатыря Добрыню Никитича не сказочным героем, а живым человеком. Князь Владимир не одолел бы старшего брата Ярополка в борьбе за власть без помощи своего дяди, наставника, соратника и воеводы Добрыни, ставшего прототипом былинного богатыря. Это Добрыня разгромил Ярополка в кровавой сече на реке Друч...

Захватывающий исторический боевик впервые обращается к истокам легенды, показывая прославленного богатыря Добрыню Никитича не сказочным героем, а живым человеком. Князь Владимир не одолел бы старшего брата Ярополка в борьбе за власть без помощи своего дяди, наставника, соратника и воеводы Добрыни, ставшего прототипом былинного богатыря. Это Добрыня разгромил Ярополка в кровавой сече на реке Друч и...

В Древней Руси кипели страсти ничуть не меньше, чем при парижском дворе. Интриги, кровосмешение, борьба за власть - вот что занимает потомков князя Святослава.

В Древней Руси кипели страсти ничуть не меньше, чем при парижском дворе. Интриги, кровосмешение, борьба за власть - вот что занимает потомков князя Святослава.

О жизни и деятельности черниговского князя Олега Святославича (?-1115), прозванного автором знаменитого "Слова о полку Игореве" Гориславичем, рассказывает новый роман современного писателя-историка В.Поротникова.

Три бестселлера одним томом! Вся трилогия о Батыевом нашествии. Русь истекает кровью в неравной борьбе, но стоит насмерть! Когда беспощадная Орда, словно железная саранча, опустошает Русскую Землю, когда вражьи стрелы затмевают солнце, тараны крушат городские стены, а бесчисленные полчища лезут в проломы и по приставным лестницам, - на защиту родных очагов поднимаются и стар, и млад, и даже жен...

Три бестселлера одним томом! Вся трилогия о Батыевом нашествии. Русь истекает кровью в неравной борьбе, но стоит насмерть! Когда беспощадная Орда, словно железная саранча, опустошает Русскую Землю, когда вражьи стрелы затмевают солнце, тараны крушат городские стены, а бесчисленные полчища лезут в проломы и по приставным лестницам, – на защиту родных очагов поднимаются и стар, и млад, и даже женщ...

Захватывающий исторический боевик впервые обращается к истокам легенды, показывая прославленного богатыря Добрыню Никитича не сказочным героем, а живым человеком. Князь Владимир не одолел бы старшего брата Ярополка в борьбе за власть без помощи своего дяди, наставника, соратника и воеводы Добрыни, ставшего прототипом былинного богатыря. Это Добрыня разгромил Ярополка в кровавой сече на реке Дру...

Захватывающий исторический боевик впервые обращается к истокам легенды, показывая прославленного богатыря Добрыню Никитича не сказочным героем, а живым человеком. Князь Владимир не одолел бы старшего брата Ярополка в борьбе за власть без помощи своего дяди, наставника, соратника и воеводы Добрыни, ставшего прототипом былинного богатыря. Это Добрыня разгромил Ярополка в кровавой сече на реке Друч...

Захватывающий исторический боевик впервые обращается к истокам легенды, показывая прославленного богатыря Добрыню Никитича не сказочным героем, а живым человеком. Князь Владимир не одолел бы старшего брата Ярополка в борьбе за власть без помощи своего дяди, наставника, соратника и воеводы Добрыни, ставшего прототипом былинного богатыря. Это Добрыня разгромил Ярополка в кровавой сече на реке Друч и...

В Древней Руси кипели страсти ничуть не меньше, чем при парижском дворе. Интриги, кровосмешение, борьба за власть - вот что занимает потомков князя Святослава.

В Древней Руси кипели страсти ничуть не меньше, чем при парижском дворе. Интриги, кровосмешение, борьба за власть - вот что занимает потомков князя Святослава.