Аркадий Застырец

"ГУЛ" (Галерея уральской литературы) - это самые важные стихи лучших представителей уральского поэ-тического движения последних тридцати лет. "ГУЛ" - это книги, способные формировать своего уникального читателя - читателя-поэта. "ГУЛ" - это единствен-ная в своем роде демонстрация самодостаточности региональной литературы. "ГУЛ" - это лавина звуков, породившая "иную" речь, которая в свою очередь не...

Новая книга Аркадия Застырца – сборник стихов, как публиковавшихся ранее, так и не публиковавшихся никогда. Впервые, после четырех поэтических книг с полностью новым и оригинальным содержанием, вдохновленный возможностью нанизать стихи на тематическую нить сновидения автор выстраивает ретроспективу, соединяющую самое начало его творчества с тем, что написано буквально на днях. Знать имя поэта из Е...

Первая книга о приключениях юного галагарского царевича – слепорожденного Ур Фты и его верных боевых товарищей – крылатого Кин Лакка, могучего Нодаля, загадочного Трацара. Классическая фэнтези, реконструкция эпоса, рожденного чужим миром со всеми его реалиями – материальными, ментальными, языковыми и этическими. Интересна, прежде всего, тем, что освоение чуждого мира решается на уровне языка – как...

Старые актеры, волей смертельного недуга очутившиеся в загадочном предбаннике вечности, разыгрывают по памяти комедию Шекспира и в этой игре забывают обо всем – о старости, боли, смерти, об отчаянной безысходности земного существования, о своей несчастной актерской судьбе. Весь мир театр и люди в нем актеры? Верно. Но для этого «Сна» верно и обратное: театр – это целый мир, в котором актеры превра...

Игра Застырца в одну из самых любимых комедий Шекспира представляет собой загадку. Что это? Глубокомысленная декларация вечных ценностей или циничная шутка? Кто мы? Грешные проходимцы, которых для смеха нарядили в роскошные одеяния и развлекают сценическим зрелищем? Или лорды и леди, вдруг пробудившиеся от сновидения, в котором были бродягами и женщинами легкого поведения?

Комедия ужаса «Макбеты» (именно так, во множественном числе!) вылеплена Застырцем в качестве вызывающего трансформера, в котором исторический материал сливается с современными реалиями. И знаменитая трагедия превращается в гомерическую, отчаянную, залитую кровью комедию, представляющую на сцене в полный рост уже не власть, а человеческую глупость, ныне здравствующий идиотизм грандиозного, глобальн...

«Буря» – одна из самых удивительных пост-шекспировских пьес Застырца. В ней всего два действующих лица, которые изображают всех прочих известных по сказке Шекспира персонажей: мужчина, одержимый бурей воображаемых коллизий, и женщина, старательно подыгрывающая мужчине из любви и жалости к нему.

Кто этот Йаго, сделавшийся притчей во языцех и универсальным козлом отпущения? Ужас в том, что ответ на этот вопрос предстоит отыскать не только несчастному мавру, но и каждому современнику автора (не Шекспира, а Застырца), который соприкоснется с его новой пьесой, то гомерически смешной, то не на шутку леденящей сердце…

«Современный цинизм, а лучше будет – кинизм, или даже неокинизм представляет собой уже развивающуюся и далеко продвинувшуюся в своих разнообразных культурных проявлениях реакцию на предсмертное торжество рационализма и прагматизма. Я причисляю себя к неокиникам. А поскольку считаю романтизм эпохи Пушкина первым сполохом неокинизма, определенная связь здесь налицо».(А. Застырец)